значит, конечно, что наши люди не будут сражаться, раз нет загробной жизни. Гитлер, который развязал войну против нас, рассчитывал, что советские люди не будут сражаться за советский социалистический строй. А какой результат? Весь мир видит: мы живем, процветаем, принимаем Программу коммунистического строительства. А Гитлера уже нет — сгнил он, и все его соратники либо повешены, либо покончили с собой.

Еще более позорный конец ждет тех, кто захочет повторить то, что сделал Гитлер.

…Так что мы, коммунисты, в загробную жизнь не верим, хотим жить и развиваться в мире, но если на нас нападут, то мы будем драться как львы против империализма, против агрессии".

Политикам и идеологам империализма приходится много внимания уделять пропаганде вымышленной загробной жизни. Это говорит о скудости идейного арсенала, которым они располагают, о духовной нищете капитализма, обреченного историей на гибель.

Церковные проповедники атомной войны внушают верующим, что они должны выбирать одно из двух — или физическое уничтожение и сохранение души, или сохранение жизни и умерщвление души. Отказ от атомной войны, страх перед нею означают, по мнению церковников, стремление сохранить жизнь слишком дорогой ценой, ведь христианин должен отдавать предпочтение душе перед телом. Тот же, кто больше заботится о теле, чем о душе, поступает не по-христиански. Так, например, священник Аурел фон Юхен писал: "Большевизм может уничтожить души, атомная бомба уничтожением тела может спасти душу. Мы не должны бояться ужасов атомной бомбы, так как нам, христианам, предсказано вечное блаженство. Речь идет о том, чтобы христианин выбрал одно из двух зол".

Для этого священнослужителя, собственно говоря, нет двух зол. На самом деле он ведет речь лишь об одном зле, то есть "о боязни атомной смерти и желании ее предотвратить". Ведь для такого атомщика с крестом физическое уничтожение людей — только благо. Пропаганда смерти (как высшего нравственного идеала) занимает одно из главных мест во всей системе империалистической пропаганды. Она проводится при активном участии служителей культа и светских деятелей церкви. Это одно из проявлений антигуманизма религии, воспитывающей ненависть и презрение к жизни. Тот факт, что в Западной Германии всячески прославляется смерть в атомной войне, отражает глубокий кризис буржуазной идеологии. Класс, обреченный историей на гибель, не может проповедовать жизнь.

Чем же можно оправдать атомную войну и ее подготовку? Как убедить немцев Западной Германии в том, что атомная война якобы продиктована какими-то высшими соображениями? Здесь на помощь боннской военщине пришли руководящие круги католической и евангелической церквей Западной Германии. Именно они пропагандируют идею богоугодности атомной войны. Они пытаются теологически обосновать, этически оправдать массовое истребление людей в пламени ракетно-ядерной войны.

Выступление западногерманских профессоров нравственного богословия, сессия католической академии в Баварии, многочисленные высказывания руководителей евангелической церкви Западной Германии свидетельствуют о стремлении церковников перейти к идеологическому наступлению против сил мира. Газета Аденауэра "Рейнише Меркур" так сформулировала эту задачу: "Вопрос атомного вооружения бундесвера является политическим вопросом, но это не означает, что он ничего общего не имеет с этикой: принимая во внимание сложившееся изменение ситуации, следует признать, что постоянный разговор между политикой и этикой является необходимым".

В Западной Германии стало модным говорить об атомной этике. О ней говорят наряду с атомной стратегией. Рассуждения об атомной этике свидетельствуют о предельном цинизме западногерманских поджигателей войны. Профессор Фрейбургского университета Ганс Рейнер опубликовал в газете "Рейнише Меркур" статью под названием "Атомная этика". В этой статье он писал, что в атомной войне погибнет большая часть человечества. Он даже описывает, как будут умирать люди в атомной войне. "Смерть, — пишет он, — не сразу наступит для всех, некоторые будут умирать после длительной и тяжелой болезни, которая охватит не только пострадавших, но и отразится на последующих поколениях. Таковы страшные перспективы, о которых мы должны иметь ясное представление".

Какие же выводы делает этот христианский моралист из той ужасной перспективы, какую он сам нарисовал? Может быть, нужно бороться за жизнь людей и решительно выступить против атомной войны, несущей гибель десяткам и сотням миллионов людей? Как раз это фрейбургский профессор христианской морали считает неправильным. Он повторяет тот же знакомый нам тезис современных атомных каннибалов: "Лучше смерть в атомной войне, чем победа социализма. Не нужно цепляться за жизнь, не нужно стремиться ее сохранить". Ганс Рейнер даже ссылается на библию, в которой говорится: "Кто хочет спасти свою жизнь, тот ее потеряет".

В этой же статье Ганс Рейнер утверждает, что "стремление к скорейшему и легкому удовлетворению наших жизненных потребностей грозит нам смертельной опасностью". В этих словах проповедника христианской этики звучит категорическое требование к трудящимся отказаться от борьбы за повышение жизненного уровня во имя высшей цели — спасения души в атомной войне. Далее Ганс Рейнер пишет, что при известных обстоятельствах морально оправдано и даже необходимо обрекать и невиновных людей на смерть: "Капитан спасательного судна вправе и обязан отказывать в приеме на борт потерпевшим кораблекрушение, если это грозит потоплением его собственного корабля, даже если люди, которых отталкивают от борта, обрекаются на верную смерть. Такое поведение капитана не является злом".

Что означает это рассуждение? Для того чтобы корабль капитализма еще немного мог продержаться на воде, нужно не жалеть жизней миллионов людей, которые могут погибнуть в атомной войне. Это вполне соответствует, как утверждают западногерманские христианские моралисты, требованиям религиозной морали.

Вопрос о христианской этике в связи с атомной войной широко обсуждался в церковных кругах Западной Германии. Профессор нравственного богословия Николаус Монцель в беседе с представителем немецкого католического агентства так говорил об атомном вооружении и этических нормах: "Народ может стоять перед выбором — или не вооружаться атомным оружием, чтобы обороняться от агрессора, и подпасть под власть диктатуры, враждебной религии и игнорирующей человеческие права с тем, чтобы выжить, или же обороняться атомным оружием, чтобы быть свободным от такой диктатуры, даже если в этом случае погибнут миллионы людей или будут искалечены". Монцель не скрывает, что он предпочитает второе. Он говорит: "Стремление во что бы то ни стало выжигь противоречит христианской морали, и вообще тезис "я хочу остаться в живых" нехристианский, аморальный тезис".

Монцель искажает факты. Он клевещет на социалистические страны, заявляя, что "у них игнорируются человеческие права".

Борьба научного мировоззрения против религиозной идеологии преподносится Монцелем как "борьба правительств социалистических стран против духовенства и верующих". Хорошо известно, что в социалистических странах обеспечена полная свобода совести.

Народы мира стоят перед другой проблемой: мирное сосуществование или катастрофическая война. Только так поставлен вопрос историей. Католический моралист Монцель выступает против политики мирного сосуществования социалистических и капиталистических стран. Гонка атомного вооружения ведет